|
История города Иваново-Вознесенска хранит много примеров участия Русской Православной Церкви в охране здоровья населения в XIX — начале XX вв. При больнице часто возводили храм или часовню и выделялась ставка священнослужителя, через приходских священников распространялись директивы, касающиеся сохранения здоровья людей: о запрете жителям Шуи хоронить умерших на усадебной земле (1801 г.), о раздаче по церквам присланных из консистории книжек о лечении болезней и отравлений простыми доступными средствами (1906 г.), о внушении приходским священникам пояснять народу пользу предохранительного оспопрививания (1853 г.) для зачитывания их прихожанам. В конце XIX века Русская Православная Церковь выступила в числе первых в кампании по пропаганде трезвого образа жизни, учреждая с разрешения епархиального руководства церковно-приходские общества трезвости. Священники принимали активное участие в организации и деятельности светских обществ трезвости, комитетов попечительств о народной трезвости, объединительных съездов трезвенников. Согласно данным местной статистики, проповеди приходских священников считались в начале XX века самой популярной мерой борьбы с пьянством в губернии. С середины 1890-х годов во Владимирской губернии появились первые церковно-приходские общества трезвости, учреждаемые с разрешения епархиального начальства. Вступить в Свято-Ольгинское общество в Иваново-Вознесенске (возникло в 1911 г.) можно было во все воскресные и праздничные дни в присутствие священника, а по возможности и членов-трезвенников после молебного пения покровительнице общества равноапостольной княгине Ольге, дав при этом твердое обещание полностью воздерживаться от спиртных напитков на определенный срок. К концу второго года существования Свято-Ольгинского общества в нем насчитывалось 362 человека. Пропаганда идеи трезвости велась священниками, прежде всего, устно при каждом удобном случае общения с прихожанами, с церковных кафедр на внебогослужебных чтениях в храмах, а также на чтениях в двух народных аудиториях — в школе М.А. Гарелиной и в помещении окружного суда. Самой массовой акцией, устраиваемой обществом, стало традиционное паломничество в село Елюнино на поклонение чудотворной иконе святого великомученика Пантелеймона, который помогал излечиваться от пагубного порока – пьянства.
Помощь больным и раненым воинам в городе Иваново-Вознесенске
в период Первой мировой войны
В деле организации госпиталей для помощи больным и раненым воинам в Иваново-Вознесенске приняли участие различные лечебные учреждения, общественные организации, городская дума и частные лица.
С открытием военных действий на заседании 24 июля 1914 года городская дума постановила организовать лазарет для раненых солдат на 100 коек и отпустила на проведение мероприятий, связанных с войной, 78 тысяч рублей. Для заведования лазаретом и для сбора пожертвований на помощь раненым был избран особый исполнительный комитет. Он состоял из 9 гласных городской думы и 9 представителей местного городского общества (А.Н. Семенов — городской голова, И.К. Мужжавлев — крупный мясоторговец, А.А. Гарелин — владелец текстильной фабрики, Н.С. Лаханин — бывший городской голова, Н.И. Куражев — крупный бакалейный торговец, Д.Г. и Н.Г. Бурылины и П.Н. Дербенев — фабриканты и др.). [106] С 14 октября 1914 года этот комитет получил название «Иваново-Вознесенский городской комитет Всероссийского союза городов (ВСГ) по оказанию помощи раненым». Это было связано с вступлением города в так называемый «Союз городов». [107]
ВСГ был основан 8—9 августа 1914 года в Москве на съезде городских голов; несколько раньше, 30 июля, состоялся съезд уполномоченных губернских земств, объединившихся во Всероссийский земский союз помощи больным и раненым воинам. Съезды избрали главные комитеты Союзов во главе с главноуполномоченными (князем Г.Е. Львовым и М.В. Челноковым) и создали уездные, губернские, фронтовые, областные комитеты. Союзы занимались, главным образом, помощью боль¬ным и раненым, выполняли заказы главного интендантства по поставкам одежды и обуви для армии, организовывали помощь беженцам. [108] После поражений царских войск летом 1915 года Союзы приступили к мобилизации кустарной промышленности для снабжения армии вооружением и снаряжением. Для этой цели земский и городской союзы в июле 1915 года объединились в комитет под названием Земгор. [109] Он развернул широкую госпитальную сеть, через которую в 1914—1917 гг. прошли миллионы раненых.
На частные средства, деньги города и ВСГ к 1 января 1915 года в Иваново- Вознесенске было организовано 13 лазаретов, а в августе этого же года при деревне Горино открылся санаторий на 60 коек для воинов, больных туберкулезом. Санаторий находился в ведении Иваново-Вознесенского отдела Всероссийской лиги для борьбы с туберкулезом под наблюдением местного комитета ВСГ. [110] При открытии госпиталей традиционно совершались молебны.
Общество фабрикантов и заводчиков, возникшее еще в 1913 году, также приняло участие в организации 5 лазаретов и более 13 патронажей. [111] В больнице для мастеровых и рабочих для раненых воинов было отведено 20 коек; в городской больнице имени Х.И. и Е.О. Куваевых открылось отделение для офицеров на 20 коек; при больнице Шуйского земства — лазарет на 35 коек. [112] Все эти лечебные учреждения состояли на учете Российского общества Красного Креста.
Первые госпитали были подготовлены к принятию раненых солдат уже в конце августа 1914 года [113], а первый санитарный поезд был встречен горожанами 4 сентября 1914 года. [114] Однако специальных построек под госпитали не производилось.
В связи с опасностью распространения эпидемий среди раненых, в декабре 1914 года на средства города открылись 2 «заразных» отделения: в доме Алтуховой на Павловской улице и в доме Шиффнер на Балаганной. [115] Поводом послужила регистрация случая заболевания сыпным тифом. В подобные отделения направлялись больные как из городских лазаретов, так и из принадлежащих земству, частным лицам и учреждениям. [116] Но прибытие с театра военных действий больных и раненых воинов не повлекло за собой распространения эпидемий в городе. Встречались единичные случаи заболевания оспой, сыпным тифом [117], сифилисом, скарлатиной, паршой [118] (грибковое заболевание кожи), но, по статистике, за май-октябрь 1915 года из 471 случая острозаразных заболеваний в городе основная их масса приходилась на местных рабочих, только 49 заболевших были военными и 8 — беженцами. [119]
Лечебные учреждения сотрудничали между собой, чтобы оказывать наиболее эффективную помощь больным и раненым воинам. Это выражалось в совместных усилиях по перевозке последних в лазареты, в распределении по госпиталям. Совет общества фабрикантов и заводчиков обычно принимал в свои лазареты воинов, нуждавшихся в хирургическом лечении, а в городские госпитали отправляли солдат с терапевтическими заболеваниями. [120] Воины, нуждавшиеся в механотерапевтическом лечении, направлялись в больницу имени Куваевых, зубоврачебная помощь оказывалась в лазарете № 1 (от ВСГ) и в больнице для мастеровых и рабочих, там же проводилось рентгеновское обследование. [121] Лазареты, состоящие в ведении ВСГ, получили медикаменты из аптеки при лазарете № 1, а состоящие на учете общества фабрикантов и заводчиков пользовались аптекой больницы для мастеровых и рабочих. [122] При приобретении необходимых продуктов Иваново-Вознесенский комитет ВСГ пользовался услугами местных торговцев и собственной городской лавкой. Крупы закупались в городах Рыбинске, Бугульме, Оренбурге, сахар — в Москве; использовался склад ВСГ в Кинешме. [123] Кроме роста цен, нормальному снабжению мешали перебои в подвозе грузов по железной дороге. В целом правильного порядка обеспечения лазаретов продуктами питания не было, все зависело от расторопности работников госпиталей. [124]
В связи с войной прекращается ввоз в страну врачебного хирургического инструментария заграничного производства. В фармако-химическом снабжении России до войны лидировала Германия. С 1914 года России пришлось перейти к тесному сотрудничеству с Англией и Францией. [125] В ВСГ был образован специальный отдел по высылке перевязочных средств и медикаментов в местные комитеты. В Иваново-Вознесенске остро ощущалась нехватка медицинских инструментов (скальпелей, пинцетов, игл для сшивания ран, термометров и пр.) [126], медикаментов и средств дезинфекции. [127] Причем их стоимость с 1914 по 1916 годы увеличилась более чем в 5 раз. [128] В городе снабжением медикаментами занимался торговый дом «З. Кокушкин и К. Маракушев», владевший текстильной фабрикой.
Рост цен ставил новые проблемы перед лазаретами. Например, летом 1916 года встал вопрос со стиркой белья, так как денег на оборудование собственной прачечной не было, а стоимость стирки в прачечной О. Трубниковой с 1914 по август 1916 года выросла в 3,5 раза. [129]
ВСГ была установлена норма на содержание коек. До 1 января 1916 года эта сумма составляла 29 рублей 34 копейки в месяц на содержание одной койки, а с 1 января 1916 года — 28 рублей 20 копеек. Несколько дороже обходилось содержание койки в «заразном» отделении и в санатории: соответственно 33 рубля 20 копеек и 35 рублей в месяц. [130]
Уже с апреля 1915 года местный комитет сообщал, что реальная стоимость содержания штатной койки в городе составляет 47 рублей 70 копеек. Перерасход наблюдался по всем статьям. Возросли затраты и на оплату труда медицинского и хозяйственного персонала, и на стирку белья. [131] Эта ситуация не изменилась и в 1916 году: средняя цифра стоимости содержания одной койки (например, в лазарете № 1) была выше, чем предполагалось в бюджете ВСГ. Также иваново-вознесенский комитет ВСГ отмечал, что даже в Москве цены на продукты ниже, [132] и постоянно требовал от главного комитета ВСГ увеличения расходов на содержание коек.
На фронте шли ожесточенные бои, число раненых в 1914—1915 годах постоянно росло, и ВСГ рассылал телеграммы с требованием открытия большего числа коек в ближайших к Москве городах ввиду переполнения госпиталей во второй столице и недостатке поездов для дальних рейсов на Урал и Сибирь. Иваново-Вознесенский комитет ВСГ отвечал, что «...подходящих свободных зданий в городе нет, и более увеличивать число коек не представляется возможным». [133]
Если учитывать общее количество коек в лазаретах ВСГ, земства и частных лиц, то зимой 1915 года оно составляло приблизительно 1200 [134], а летом 1916 года — более 2400. [135]
Самыми крупными были госпиталь № 1 от местного комитета ВСГ на 115 коек и № 3 на 150 коек — от общества фабрикантов и заводчиков. К весне 1917 года количество коек снижается ввиду их малой заполняемости — сказывалось уменьшение интенсивности боевых действий.
Складывается впечатление о несогласованности действий главного и местного комитетов ВСГ, лазаретов ВСГ и общества фабрикантов и заводчиков, так как нехватка коек для больных и раненых воинов в городе не ощущалась. Например, с ноября 1914 по апрель 1915 года общее число занятых коек в госпиталях ВСГ составляло 37% [136], а в лазаретах общества фабрикантов и заводчиков — 78%. [137] В целом заполняемость коек колебалась в зависимости от положения на фронте, тяжести боев.
В основном в Иваново-Вознесенске лечились раненые из рядового состава, но в городской больнице имени Куваевых на время войны попечителями больницы Н.Х. и Н.Г. Бурылиными был оборудован офицерский лазарет на 20 кроватей. На 1 января 1915 года на лечении в нем состояло 5 офицеров, всего же в этом году прошли лечение 15 человек. На 1 января 1916 года из 20 коек была занята только одна. С 1916 года до 1 января 1917 года офицерское отделение не функционировало, так как больных и раненых офицеров не поступало. [138]
Лазареты общества фабрикантов и заводчиков иногда не работали из-за ремонта зданий, а к весне 1917 года количество коек в них сократилось до 700 [139]. В декабре 1917 года все городские лазареты закрылись (кроме госпиталя № 6 и санатория), а оставшиеся раненые и больные солдаты были переведены в госпитали общества фабрикантов и заводчиков. [140]
Успешное функционирование лечебных учреждений во время войны во многом зависело от финансирования. Госпитали общества фабрикантов и заводчиков получали средства на содержание от иваново-вознесенских промышленников. Финансирование городских лазаретов производилось следующим образом. ВСГ переводил деньги своему местному комитету в Иваново-Вознесенске, который вел собственную бухгалтерию и пользовался от городского самоуправления кредитом для текущих расходов впредь до покрытия их главным комитетом ВСГ. Финансы самого ВСГ складывались из собственных средств, образовавшихся из специальных взносов местных организаций, из собранных пожертвований и правительственных субсидий. Главным источником средств ВСГ была государственная казна (по указанию Совета министров при военном ведомстве было образовано Особое совещание, специальной целью которого было рассмотрение и утверждение смет и открытие кредитов союзам земств и городов). [141]
В начале войны город выделял довольно значительные средства на содержание госпиталей, но так как экономическое положение в связи с тяготами военного времени и ростом цен неуклонно ухудшалось, то в июне 1916 года городской бюджет не смог ничего ассигновать на эти цели. Предпринимались попытки исправить положение путем распространения подписных листов, горожан публично призывали к пожертвованиям.
Больные и раненые воины поступали в госпитали Иваново-Вознесенска прямо из Москвы [142] или переводом из других городов (Орла, Покрова, Пензы, Коврова и др.) [143] по просьбам родственников. Обычно их встречали на станции железной дороги старший врач лазарета № 1 и член Иваново-Вознесенского комитета ВСГ. Часто при этом возникали самые разные проблемы: в телеграммах не указывалось время прихода санитарного поезда и приходилось ожидать его на станции чуть ли не по суткам; воины нередко прибывали в большем количестве, чем ожидалось. [144] В августе 1915 года был открыт санаторий, но не была предусмотрена остановка поезда около него в местечке Горино. [145] Железнодорожного разъезда тогда еще не было (потом там была устроена платформа). С вокзала больные и раненые развозились по лазаретам в экипажах, которые предоставляли жители города. Родные воина должны были оповещаться о месте его пребывания открытым письмом. [146]
Все вещи вновь поступивших в госпитали подвергались дезинфекции [147] (обыч¬но формалином), так как были случаи заболевания тифом из-за плохой санитарной обработки вагонов, в которых перевозились раненые. Амуниция сдавалась в 199-й пехотный запасной полк [148], но иногда нижние чины оставляли у себя оружие и патроны. [149]
Что касается самого лечения, то теоретически больные могли направляться для санаторно-курортного лечения на Южный берег Крыма, на Кавказ, Минеральные Воды, Сакскую грязелечебницу и прочие курорты. [150] Но не было специалистов, чтобы выяснить, кто нуждается в грязевом, а кто в климатическом лечении. [151] Как упоминалось выше, больные могли получить зубоврачебную и механотерапевтическую помощь. В лазареты Иваново-Вознесенска поступали солдаты с огнестрельными ранениями, с контузиями (например, из подведомственных комитету ВСГ лазаретов до ноября 1915 года выпущены 1 глухонемой и 17 утративших слух) [152], с острозаразными заболеваниями. Смертность в госпиталях была низкой, отмечались единичные случаи летальных исходов, причем не только от ран, но и от болезней (например, от туберкулеза). [153]
Оставляло желать лучшего санитарное состояние лазаретов: плохо было поставлено дело дезинфекции и дезинсекции одежды, вывоза нечистот. В туберкулезном санатории в одном помещении с больными проживал и обслуживающий персонал, было мало форточек, отсутствовала вентиляция, не было плевательниц и приборов для их кипячения. [154] В госпиталях над кроватями не было дощечек с надписями фамилии, имени и отчества пациента и его болезни. Спали больные на деревянных либо железных, с металлическими сетками кроватях, на набитых сеном матрацах и подушках (реже подушки были полупуховыми). В обстановке лазаретов числились зеркала, часы, обязательным атрибутом были иконы, висевшие в «красном углу». [155]
В госпиталях был установлен определенный распорядок дня: в 8 часов утра больным подавался утренний чай, в полдень — обед, в 3 часа дня — послеобеденный чай, в 6 часов — ужин. Отбой был в 8 часов вечера. [156]
Большое внимание уделялось питанию больных и раненых воинов. Вновь прибывшим в течение трех дней дополнительно давалось кипяченое молоко. Меню утверждалось Иваново-Вознесенским комитетом ВСГ. На одного человека в день полагалось 120 г белков, 56 г жиров, 500 г углеводов. Кстати, по современным рекомендациям медицины, для сбалансированного и полноценного питания необходимо приблизительно по 70-80 г жиров и белков и до 300 г углеводов в день. [157] Рассчитывался и вес порций. Например, в январе 1916 года на 1 порцию предполагалось расходовать 48 золотников (192 грамма) мяса, по 1 фунту (по 400 граммов) белого и черного хлеба, 6 золотников (24 грамма) сахара [158]. На обед и ужин могли подаваться щи, лапша, супы (картофельный, рисовый либо вермишелевый). На второе — котлеты, рисовая или гречневая каша, мясо с картофелем, пшенник. [159]
Усиленным было питание в санатории для туберкулезных больных в Горине. Там существовал второй завтрак, состоящий из молока либо чая с хлебом, иногда пирогов. [160] Стол в госпиталях был общий. Исключение составляли тяжелобольные воины, в меню которых включали яйца, бульоны, рыбу, кофе, печеные яблоки. [161] Медперсонал ел то же, что и пациенты, но с небольшими ограничениями; кроме того, медики получали чай, хлеб, сахар или их стоимость деньгами. [162]
Встречались самые разные отзывы о качестве питания больных и раненых воинов. Местный комитет ВСГ оценивал его как «удовлетворительное» [163], однако иногда воины жаловались на однообразие, недостаток мяса, плохое приготовление котлет. Во время осмотра лазаретов в Иваново-Вознесенске генералом Галицинским (по приказу командующего войсками Московского военного округа) было отмечено, что «пища жидковата и ненавариста, а мясо хорошего качества». [164]
Солдатам, находящимся в лечебных учреждениях, выдавали одежду — халат или шаровары с рубашкой. Плохо было с обувью — не хватало туфель для прогулок, были проблемы с теплым бельем, и поэтому больные проводили мало времени на свежем воздухе, [165] особенно в холодное время года.
На прогулки нижние чины могли ходить только с провожатыми. Это могли быть старшие по званию. Также предполагалось сопровождение санитарами или медсестрами. При этом солдаты должны были быть опрятными и ходить только стройными командами до 7 часов вечера. [166] Запрещалось гулять по базарам и многолюдным улицам. Об имевшихся нарушениях этих правил свидетельствовало сообщение командира 199-го пехотного батальона о том, что нижние чины из госпиталей и из команды выздоравливающих заходят в магазины просить милостыню, «ходят нестрижеными, с неряшливым воинским видом». [167]
Зимой 1915 года лазаретный надзор был усилен. [168] Командующий войсками Московского военного округа потребовал «обратить особое внимание на внутреннюю организацию и порядок в лазаретах» [169], распорядился закрыть мелкие госпитали с целью более строгого надзора за жизнью нижних чинов, недопущения противоправительственной пропаганды и задержки выздоравливающих чинов в тылу. [170] Для этого в лечебных учреждениях местным комитетом ВСГ под руководством К.С. Лаханина подверглись строгой цензуре журналы и газеты, которые читали больные. Однако контроль над печатными изданиями для раненых нижних чинов осуществлялся уже с декабря 1914 года. Этим занимались врачи, члены Иваново-Вознесенской городской управы, офицеры. [171] В 1915 году был составлен список из журналов и 14 газет, разрешенных к чтению. [172] Книги для госпиталей ВСГ были присланы библиотекой Покровской мануфактуры: более 260 книг 33 авторов, большую их часть составляла классика — произведения А.П. Чехова, Н.С. Лескова, А.С. Пушкина, Г.П. Данилевского, Н.В. Гоголя. [173] Кстати, и в других лазаретах и больницах предпочтение отдавалось русским и иностранным классикам. [174]
Для раненых солдат устраивались различные развлечения. По инициативе жены известного торговца Латышевой в зале клуба приказчиков, сделав декорации, воины устраивали спектакли. [175] Также им было разрешено слушать репетиции хора церковного пения под управлением Шишкова в концертном зале Общественного собрания. [176]
Выписывающимся из госпиталей солдатам выдавалась верхняя одежда и нижнее белье. В зависимости от времени года это могли быть шинели, полушубки или пиджаки, а из обуви сапоги, валенки, даже лапти [177], не забывали выдать и такую «мелочь», как носовые платки. [178] Снабжались солдаты и головными уборами (шапки и фуражки). Обычно одежду для выписывающихся из лазаретов нижних чинов высылал главный комитет ВСГ. Общество фабрикантов и заводчиков самостоятельно обеспечивало ею солдат из своих госпиталей.
С сентября 1914 по март 1916 года выздоровевшим от местного комитета ВСГ выдавались деньги на путевые издержки в размере 1 рубля. [179] Что можно было купить в то время на рубль? В марте 1915 года столько стоили около 6 фунтов мяса (2,4 кг), а в марте 1916 года на эти деньги можно было купить всего лишь 1,8—2,5 фунта мяса или 10 фунтов хлеба (4 кг). [180]
Одной из главных проблем лазаретов был подбор квалифицированного медицинского персонала. Остро ощущалась нехватка врачей, ситуация осложнялась тем, что многие из них призывались на военную службу. Документы донесли до нас имена тех врачей, которые работали в госпиталях Иваново-Вознесенска в период с 1914 по 1917 гг. Это хирурги А.П. Иванов, В.Ф. Лебедев [181], Н.А. Громов [182], П.А. Алявдин, М.Н. Красовский [183] и другие, чей труд и знания помогли сохранить жизнь многим солдатам.
Одним из первых мероприятий в деятельности Иваново-Вознесенского комитета ВСГ по оказанию помощи раненым была организация в августе 1914 года краткосрочных курсов для подготовки сестер милосердия при больнице мастеровых и рабочих силами местного медицинского общества. [184] Не удалось организовать подобные курсы в больнице имени Куваевых, так как большинство врачей были призваны на военную службу [185].
На ускоренные курсы для подготовки сестер милосердия в больнице мастеровых и рабочих приглашались лица не моложе 16 лет. Заведовал курсами врач К. Дементьев. Всего было сделано два выпуска: в первом выдержали экзамен 49 человек, во втором — 51. Продолжительность курсов составляла 6 недель. [186]
Такие же курсы были устроены комитетом ВСГ осенью 1916 года в помещении городской управы, а занятия проводили врачи М.М. Экземплярский и А.Е. Напалков. В списке изучаемых предметов значились анатомия и физиология, инфекционные и венерические болезни. Видимо, требования к обучающимся были невысокими: существовало всего два варианта отметок — «удовлетворительно» и «неудовлетворительно». Последний встречался довольно редко. Осенью 1916 года 61 женщина окончила краткосрочные курсы. [187] Следует отметить, что во всех лазаретах городской организации в Иваново-Вознесенске почти все сестры милосердия окончили лишь краткосрочные курсы. [188]
Госпитали, находившиеся в ведении ВСГ, обслуживали 57 человек (данные со времени возникновения местного комитета Союза городов по август 1915 года). Среди них было 11 врачей, 8 фельдшеров, 1 фармацевт, 25 сестер милосердия, 3 завхоза, 4 счетовода, а также прислуга, санитары, сиделки, кухарки, дворники. [189]
В лазаретах общества фабрикантов и заводчиков насчитывалось 125 человек персонала (6 врачей, 14 фельдшеров, 29 сестер милосердия, 48 сиделок, 21 санитар). [190] Таким образом, в лечебных учреждениях Иваново-Вознесенска, оказывающих помощь больным и раненым воинам, работали более 180 человек.
У служащих в госпиталях ВСГ были определенные преимущества: местный комитет неоднократно ходатайствовал перед Главным комитетом ВСГ об освобождении некоторых работающих здесь мужчин от военной службы или об отсрочке по призыву. [191]
Самая высокая заработная плата была у врачей и фельдшеров (60 и 40 рублей в месяц) [192], самая низкая — у сиделок и кухарок (14 и 17 рублей) [193]. Сестра милосердия получала за свой труд 20—35 рублей в месяц. [194] Размер заработной платы варьировал в зависимости от стажа, места службы (часть врачей получала содержание от города, часть оплачивалась частными лицами и общественными организациями). [195] На 5—10 рублей выше средней была заработная плата у медперсонала «заразного» городского отделения, кроме того, их страховали: врачей — на 1000—5000 рублей, сиделок — на 300—500. В лазаретах комитета бесплатно работали 10 человек (2 врача, 3 завхоза, 2 сестры милосердия, 3 заведующих делопроизводством) 318 Лица, прослужившие свыше одного года, получали единовременное пособие в размере двухмесячного оклада; к празднику Рождества Христова персоналу выдавались наградные [196], а к празднику Пасхи женской прислуге полагались новые форменные платья. [197] Тем не менее, рост цен, связанный с обстоятельствами военного времени, заставлял служащих постоянно просить об увеличении жалованья. [198]
В декабре 1916 года были утверждены правила ношения формы сестрами милосердия ВСГ (до Иваново-Вознесенска это постановление дошло в феврале 1917 года). Форма сестер состояла из серых шерстяных или холстинковых платьев с белыми передниками и белых головных косынок с красный крестом. В этой форме не позволялось «...посещать всякого рода публичные увеселения и зрелища, рестораны, гостиницы, ... носить неполную форменную одежду или искажать таковую несоответствующими принадлежностями». Запрещались вычурные прически и обувь, ажурные чулки, драгоценности, короткие платья. [199] Санитарам полагалась форма защитного цвета. [200]
Практически большая часть нагрузки по уходу за больными и ранеными солдатами ложилась на фельдшеров и сестер милосердия. Они исполняли все врачебно-гигиенические назначения лечащих врачей, наблюдали за раздачей лекарств, оформляли суточные ведомости; в их обязанности входило присутствие при утренних и вечерних обходах врачей и сбор сведений о состоянии больных, помощь при перевязках, операциях и так далее.
Сестры милосердия часто жаловались на рост цен и небольшое жалованье; на то, что они не пользовались отпусками, что очень загружены [201] (например, в августе 1915 года в лазарете № 8 на каждую сестру приходилось по 15 больных). [202] С осени 1916 года обычным явлением стали прошения медсестер об отставке. [203]
Как только была объявлена война, жители Иваново-Вознесенска отправили в Петербург телеграмму царю, в которой говорилось, что «... все население города Иваново-Вознесенска восторженно и единодушно готово жертвовать своим достоянием и жизнью для защиты целости, чести и достоинства своей дорогой Родины» [204]. Под воздействием патриотического настроения частные лица безвозмездно предлагали свой личный труд по изготовлению белья, помогали открывать лазареты. [205] Были и просьбы о принятии в число санитаров, работающих при приеме и перевозке в больницы раненых воинов. [206]
Изготовлением белья для госпиталей из материала, приобретенного городом, занималось местное благотворительное общество. Руководила им М.А. Гарелина. [207] Работы по обшиванию госпиталей проводились в помещении Общественного собрания. В них обычно принимали участие учительницы и ученицы 3, 4, 5 классов гимназии, учащиеся профессионального женского училища и просто желающие помочь. [208] Женам и дочерям мобилизованных за работу по заготовке белья для лечебных учреждений выплачивалась заработная плата. [209]
Жители города откликнулись на призывы властей организовать патронаж раненых. Они предлагали свои помещения для устройства воинов или же соглашались на принятие раненых и больных солдат на свое полное содержание. [210] Первоначально просьбы о «патронажах» удовлетворялись, но с 24 сентября 1914 года раненых пришлось перевести обратно в городские лазареты, так как по распоряжению командующего войсками Московского военного округа в патронажи «...могли быть раздаваемы только раненые, совершенно излечившиеся и признанные комиссиями не годными к службе, если только раненые эти не захотят ехать домой». [211]
Судьба раненых и увечных вызвала отклик у самых разных организаций, предприятий и частных лиц. Например, библиотека товарищества Покровской мануфактуры предложила для чтения солдатам в госпитали газеты (6 разных газет по одному экземпляру в день) и предоставила 167 книг. [212] Открыв в августе 1914 года швейную мастерскую, Иваново-Вознесенское благотворительное общество получало пожертвования тканями от фабрик товарищества Куваевской мануфактуры, И.А. Гарелина и Д.Г. Бурылина. [213] Д.Г. Бурылин был согласен отпускать перевязочные средства за половинную цену, как и материалы для тюфяков. [214] Аптекари (О.О. Хорецкий, Я.Д. Костюковский и другие) предлагали скидки на лекарства, отпускаемые для раненых воинов, до 50% или брали обязательства на все время войны доставлять бесплатно лекарства по рецептам врача для определенного небольшого количества воинов. [215] Но уже весной 1915 года вследствие подорожания медикаментов и их невозможности получить провизоры отказались от своих благих намерений [216]. В первые месяцы войны поступило множество заявлений от лиц, желающих поступить в сестры милосердия, но совершенно не подготовленных к профессиональному уходу за больными [217]. Были также предложения бесплатно стричь и брить раненых. [218]
Во время войны давались концерты для сбора средств в помощь лазаретам [219]; в магазинах, аптеках, церквях устанавливались специальные кружки для пожертвований; городские власти рассылали подписные листы именитым горожанам (например, К.П. Гандуриной, Е.П. Дилигенской, В.Д. Латышевой) с просьбой принять на себя труд по сбору денег, так как у города не хватало средств на содержание госпиталей. [220]
Уже весной 1915 года обозначился определенный перелом в настроении людей. Если в первые месяцы санитарные поезда встречались огромными толпами народа, то позже корреспондент местной газеты «Ивановский листок» отмечал «равнодушное отношение публики» на вокзале к приему больных солдат и нежелание помочь. [221] Интересно, что любой горожанин мог купить себе наградной знак 1-й и 2-й степени за пожертвования пострадавшим на войне солдатам и их семьям. Знак стоил от 1 до 15 рублей (в зависимости от металла, из которого был изготовлен). [222] Но общественные организации собирали в пользу раненых все меньше и меньше денег, и проблема изыскания средств стояла перед лазаретами на протяжении всей войны.
----------
- 106. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 9.
- 107. Там же.
- 108. Советская историческая энциклопедия. — М., 1964. — Т. 5. — С. 675.
- 109. Там же.
- 110. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5489. Л. 215.
- 111. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5205. Л. 318. Ф. 4. On. 1. Д. 1429. А 167.
- 112. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 9.
- 113. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 9.
- 114. Там же. Л. 342.
- 115. Там же. Д. 5205. Л. 63.
- 116. Там же. Д. 5316. Л. 134.
- 117. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5320. Л. 229, 236.
- 118. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5799. Л. 265.
- 119. Там же. Д. 5329. Л. 90.
- 120. Там же. Д. 5317. Л. 229.
- 121. ГАИО. Отчет больницы для мастеровых и рабочих Иваново-Вознесенска за 1914 год. — Иваново-Вознесенск, 1915. С. 121, 85.
- 122. ГАИО. Отчет больницы... за 1914. — Иваново-Вознесенск, 1915. — С. 63.
- 123. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5316. Л. 359.
- 124. Там же. Д. 5488. Л. 316.
- 125. Там же. Д. 52000. Л. 316.
- 126. Там же. Д. 5317. Л. 573. Д. 5318. Л. 42. Д. 5488. Л. 209.
- 127. Там же. Д. 5317. Л. 478-479, 573.
- 128. Там же. Д. 5317. Л. 297.
- 129. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 12.
- 130. Там же. Д. 5489. Л. 216. Д. 5317. Л. 12.
- 131. Там же. Д. 5585. Л. 3.
- 132. Там же. Л. 14.
- 133. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 500-501.
- 134. Там же. Д. 5318. Л. 410.
- 135. Там же. Д. 5521. Л. 136.
- 136. Там же. Д. 5585. Л. 3.
- 137. Там же. Д. 5316. Л. 229.
- 138. Отчет по Иваново-Вознесенской больнице имени Х.И. и Е.О. Куваевых за 1916 год.— Иваново-Вознесенк, 1917. — С. 7.
- 139. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 531. Л. 237.
- 140. Там же. Д. 54 87. Л. 201.
- 141. Погребинский А. П. К истории союзов земств и городов в годы империалистической войны // Исторические записки. — 1941. — № 12. — С. 40.
- 142. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5205. Л. 29.
- 143. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д 5205. Л. 241. Д. 5320. Л. 97.
- 144. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 336.
- 145. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5316. Л. 267.
- 146. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 197.
- 147. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 231, 300.
- 148. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 291.
- 149. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5316. Л. 41.
- 150. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5316. Л. 118.
- 151. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. А. 127.
- 152. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5205. Л. 393.
- 153. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5205. Л. 308, 455.
- 154. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 128-129.
- 155. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5624. Л. 54.
- 156. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. А. И.
- 157. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5585. Л. 16, 27.
- 158. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 298.
- 159. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 438.
- 160. Там же.
- 161. ГАИО. Ф. 2. On. 1 Д. 5585. Л. 10.
- 162. ГАИО. Ф. 2. On. 1 Д. 5585. Л. 27, 31.
- 163. ГАИО. Ф. 2. On. 1 Д. 5316. Л. 229,186.
- 164. ГАИО. Ф. 2. On. 1 Д. 5317. Л. 547.
- 165. ГАИО. Ф. 2. On. 1 Д. 5317. Л. 129. Д. 5487. Л. 27.
- 166. ГАИО. Ф. 2. On. 1 Д. 5318. Л. 460.
- 167. ГАИО. Ф. 2. On. 1 Д. 5318. Л. 436.
- 168. ГАИО. Ф. 2. On. 1 Д. 5318. Л. 404.
- 169. ГАИО. Ф. 2. On. 1 Д. 5317. Д. 1482. Л. 1111.
- 170. ГАИО. Ф. 2. On. 1 Д. 5318. Л. 382.
- 171. ГАИО. Ф. 4. On. 1. Д. 1429. Л. 1062.
- 172. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 386, 426.
- 173. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 168.
- 174. ГАИО. «Отчет по Иваново-Вознесенской больнице имени Х.И. и Е.О. Куваевых за 1915 год» — Иваново-Вознесенк, 1916. — С. 52.
- 175. Ивановский листок. — 1915. — 28 января.
- 176. Там же. — 14 марта.
- 177. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5481. Л. 66.
- 178. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5654. Л. 47.
- 179. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 11, 255.
- 180. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 296.
- 181. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5798. Л. 8.
- 182. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5484. Л. 167.
- 183. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5316. А. 493.
- 184. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. А 214.
- 185. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. А. 10,139.
- 186. ГАИО. Отчет больницы для мастеровых и рабочих Иваново-Вознесенска за 1914 год. — Иваново-Вознесенск, 1915. — С. 63.
- 187. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 546.
- 188. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. Д. 5568. А 5-6.
- 189. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5316. Л. 369.
- 190. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 482.
- 191. Там же.
- 192. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5489. Л. 1-7,118-127,186.
- 193. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 587-588, 288.
- 194. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 288, 587.
- 195. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 334
- 196. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5487. Л. 213, 276.
- 197. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 338.
- 198. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 594-597.
- 199. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5489. Л. 155.
- 200. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5489. Л. 148.
- 201. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317. Л. 591.
- 202. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5316. Л. 288.
- 203. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5317 593.
- 204. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5200. А 10.
- 205. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5489. Л. 214.
- 206. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 253.
- 207. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5318. Л. 32,139.
- 208. Ивановский листок. — 1914. — 17 августа.
- 209. ГАИО. Обзор деятельности Иваново-вознесенского благотворительного общества за 1914 год. — Иваново-Вознесенск, 1915. — С. 7.
- 210. ГАИО. Ф.2. Оп.1. Д. 5318. Л.139,115-117,132-134,142-149,152,157,158,194, 198, 333.
- 211. ГАИО. Ф.2. Оп.1. Д. 5318. Л. 253,177.
- 212. ГАИО. Ф.2. Оп.1. Д. 5318. Л. 109,168.
- 213. ГАИО. Ф.2. Оп.1. Д. 5318. Л. 29, 247, 250.
- 214. ГАИО. Ф.2. Оп.1. Д. 5318. Л. 13.
- 215. ГАИО. Ф.2. Оп.1. Д. 5318. Л. 67, 68, 76-77, 84.
- 216. ГАИО. Ф.2. Оп.1. Д. 5318. Л. 439.
- 217. Там же, Л. 9.
- 218. Там же, Л. 55.
- 219. Там же, Л. 96.
- 220. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5655. Л. 194
- 221. Ивановский листок. — 1915. — 19 мая. — 1 октября.
- 222. ГАИО. Ф. 2. On. 1. Д. 5655. Л. 301.
|